Норы землероев и норников Мне вспоминаются ослепительные солнечные дни и бледное просторное небо над серой полынной степью.
На далекий курган опустился орел. В стороне, за полынями, на мгновение мелькнула лисица, и светлый, как чайка, лунь чертит над ней широкие круги. Дрожит крыльями, неподвижно повиснув в воздухе, степная пустельга; круто опустив голову, пристально следит за высунувшейся
из норы ящерицей. От земли и полыни, медленно отдающей влагу, струятся потоки запахов, то горьковатых, то сладких и пряных.
 | Суслик занял наблюдательный пост на холмике, перед тем как пойти на кормежку |
День, два и три пробираешься степью, и все та же полынь кругом, те же волны степных запахов, несмолкающий звон жаворонков и сусликов.
На многие десятки километров растянулись сусликовые "города", "селения", "выселки" - то колонии из многих тысяч нор, тесно примыкающих одна к другой, то небольшие группы нор, рассеянных среди участков, занятых более мелкими, но такими же бесчисленными полевками.
Тут и там перед темными отверстиями занятых нор желтеют глинистые холмики. Иногда они покрыты свежей, еще рыхлой землей, но чаще заброшены.
Целинная сухая степь и полупустыня - настоящее грызунье царство. Миллионы нор, десятки тысяч километров подземных галерей и туннелей, несчетное число тупиков и отнорков, скрытых в явных, прямых, изогнутых, раздвоенных и разветвленных ходов, гнездовых камер и расширений пронизывают степную почву и даже толщу подпочвы. Непрерывно звенят тревожные трели сусликов, мелькают серые спинки или убегающих зверьков, или встающих столбиками, или пасущихся среди травы.
Каждый степной зверь и птица так или иначе знакомы с этими норами и с их хозяевами Недаром неподвижно дремлет на кургане степной орел; под бурым оперением на груди округло рисуется его набитый сусликами зоб. И не напрасно прокралась лисица среди глинистых холмиков; только при ясном свете дня может она поймать суслика, этого дневного грызуна.
Из сусликовых ходов торчат "выползки" - сухие шкурки перелинявших змей: полутораметровая "рубашка" полоза и короткая, с притупленным хвостом и треугольной головой - степной гадюки.
Перепела и жаворонки вылетают из устьев сусликовых нор, где они только и могли найти тень и защиту от солнца.  | Ярусное расположение ходов нор и прикопок степных грызунов в толще почвы и подпочвы Слева направо прикопка суслика за луковицей тюльпана, нора тушканчика, нора степной пеструшки, нора малого суслика с забитым землей косым ходом и свободным "сторчевым", ход норы сурка. |
 | Разрез воры серой полевки на сухом склоне оврага, |
Даже бабочки, жуки и кобылки спрятались в глубине ходов, а под вечер какие только твари оттуда не лезут!
В норах и у нор сосредоточена почти вся жизнь степи, полупустыни и пустыни; натуралисту нельзя обойтись без изучения подземных построек. Но ведь ту же картину он встретит и в тундре, где в некоторые годы чуть ли не каждая кочка источена ходами пеструшек и полевок, и в тайге, где мшистый покров земли пронизан коридорами лесных леммингов, кротов, прорезан дорожками полевок, пробит лазами в норы.
Почти все грызуны (а этот отряд очень богат видами) живут в норах. Даже многие древолазящие формы грызунов, как, например, сони, проводящие лето в гнездах на ветвях и в дуплах, на зиму уходят спать под землю. Большинство землероек, кротов и ежей роет себе норы. В норах живут многие мелкие и крупные хищники.
 | Разрез норы серой полевки под упавшим стволом дерева. |
Вероятно, многим знакомы птицы, гнездящиеся в норах, сделанных в отвесных берегах рек и оврагов. Береговая ласточка-стрижок, зимородок и щурка - вот наиболее известные птицы-норники нашей фауны. Их гнездо представляет собой простой горизонтальный коридор, расширенный к концу. Птицы мало способны менять тип постройки, применяясь к разным местам гнездования.
Другое дело - звери: один и тот же зверек делает самые разнообразные постройки, приспособляясь к местным и сезонным условиям. Обыкновенная серая полевка - мелкий пугливый грызун, которого никто бы не заподозрил в большой "одаренности", устраивается и живет в самых разнородных местах. На сыроватом лугу она делает нору в высокой кочке или в старом муравейнике, причем от лазов все ходы идут косо кверху, а гнездовая  | Зимнее гнездо серой полевки |
 | То же зимнее гнездо полевки со снятой кровлей. Видны гнездовая полость и очень толстые стенки |
камера зачастую помещается выше уровня земли. На сухом склоне оврага ходы тянутся вверх, широко раскинуты и нередко сильно ветвятся; гнездо ниже уровня земли. Близ лесной опушки, под упавшим стволом, полевка прокладывает всего только один магистральный ход и помещает гнездо на поверхности земли. На морском берегу мне случалось находить полевок, вовсе не рывших нор из-за постоянной сырости песка, а устраивавших гнезда в кучах сухих водорослей. В скирдах необмолоченного хлеба они прогрызают ходы через солому и тут же вьют гнезда из мякины и мелких остатков колосьев. Если добавить, что в густой траве полевка вьет легкие летние гнезда, проводит дорожки и туннели, устраивает "обеденные площадки", а под снегом живет в толстостенных зимних гнездах и прокладывает целую систему ходов, то станет ясно, как далеко перегнал птиц в строительном искусстве даже этот маленький грызун. Несмотря на разнообразие построек, встречающихся у отдельных особей одного вида, характерные отличия между норами животных неродственных групп выражены достаточно ясно. В то же время можно проследить длинный ряд переходов от короткой и простой норы зайца или ежа  | Детеныш серой полевки в возрасте 4-5 дней (начинает одеваться шерстью). Пример беспомощности молодых норников. |
до сложнейшего лабиринта ходов, проложенных кротом или слепцом. Новые постройки молодых животных обычно просты, в то время как старые норы, ежегодно дополнявшиеся ходами, имеют очень сложное строение. Такие "городки"
обычны у барсуков, песцов, сурков, малых сусликов, больших песчанок и  | Земляной зайчик |
некоторых полевок; в них держатся иногда бок о бок выводки неродственных соседей. Особенно часто сложные поселения встречаются на берегах лесных речек и стариц; здесь от ходов бобра нередко ответвляются норы выхухоли, водяной крысы и других зверьков.
В степях боковые отнорки жилища сурка используют сеноставки, песчанки, суслики и хомячки.
Часть видов вполне довольствуется норой, имеющей один или два выхода-лаза, тогда как другие имеют постройки с пятью, шестью и большим числом выходов.
Одни роются только в песке, другие-в твердой, как камень, глине такыров, третьи закладывают постройку обязательно под колючим кустом, четвертые - на большой и голой солончаковой площадке. Очень часто ход начинается под кочками, камнями, корнями дерева.
Камни и корни мешают хищникам раскапывать норы их жертв.
 | Разрез норы малого земляного зайчика Вход забит землей (штриховка), нора идет близко от поверхности почвы, справа - потайной ход |
Обитатели побережий - бобр, выхухоль, ондатра и водяная крыса - обязательно прокладывают ходы от гнездовой камеры под воду; при каждой тревоге они ныряют в глубину и скрываются, совершенно не замеченные врагом.
Сами ходы могут быть длинными и тянуться горизонтально на небольшой глубине под землей, косо опускаться вниз или падать совершенно вертикально. Вертикальный ход очень напоминает след, который остается от вбитого и выдернутого из земли кола. Такие прямые, или "строчевые", ходы свойственны главным образом норам сусликов, реже - хомяков и сурков.
Залегающие в спячку зверьки на зиму забивают входы землей и камнями, но заблаговременно подготовляют новую лазейку - "сторчевый" ход к поверхности, - роясь из глубины норы, снизу вверх, и выбрасывая землю через другие ходы. Ясно, что у нор, сделанных летом молодыми зверьками, "сторчевые" ходы не встречаются; их можно увидеть только в постройках перезимовавших животных (Изредка суслики вырывают такие норы и среди лета, но уже как исключение, Точно так же весенний ход может быть иногда косым.).
Тушканчики, тоже залегающие в спячку, таких вертикальных ходов не делают. Их норы, напротив, отличаются наличием галерей, спускающихся очень полого. У многих нор тушканчиков бывает по две гнездовые камеры: одна - расположенная глубоко под землей (в ней зверьки укрываются от непогоды), другая - поверхностная, едва прикрытая слоем почвы в 2-4 см. Сюда проникает солнечное тепло, и тушканчик в безопасности может отогреться, вернувшись с ночной кормежки. От такой камеры нередко идет кверху потайной ход, кончающийся маленьким, еле заметным отверстием наружу или слегка приподнятой тонкой корочкой земли. Поутру, возвратившись в нору, тушканчик изнутри забивает главный ход землей и при малейшей тревоге выскакивает через потайную лазейку далеко в стороне от того места, где его ожидают. Поймать тушканчика в такой норе можно, только начав разрывать потайной выход.
Местоположение норы, число входов, их величина и форма, пологость и крутизна галерей, размеры гнездовой камеры и выброшенной кучи земли, их форма, следы ног, гнездовой материал, остатки пищи, помет и отдельные волоски - вот те признаки, по которым можно определить хозяина.
Нужно, однако, помнить, что всякая опустевшая нора (будь то выморочная, покинутая "по доброй воле" или опустошенная хищником) быстро получает нового жильца, часто не имеющего ничего общего со своим предшественником. Поэтому не всегда можно быть уверенным, что зверек, пойманный в норе, действительно ее строитель.
Если по следам не удалось установить хозяина норы, следует попытаться подкараулить его при выходе. Даже многие крупные звери по вечерам выходят еще засветло, утром они нередко опаздывают и возвращаются в нору после восхода солнца. Некоторые звери любят погреться на солнце, а молодые - поиграть среди дня у норы. Наконец, есть целый ряд видов, ведущих дневной образ жизни.
Часто можно подолгу наблюдать нравы поселившихся в норе зверей. Вы увидите, как греется, отдыхает и нежится барсук, как пасутся сурки, громким свистом извещая соседей о появлении орла или пастушеской собаки, как хорь волочит к норе задушенного суслика, и хомяки, туго набив защечные мешки, таскают зерно, чтобы наполнить свои подземные закрома.
Бинокль облегчает такие наблюдения, но многое можно заметить и без бинокля. Ведь землеройки лезут прямо на ноги, целый вечер копаясь в траве около сумки. Вы можете наблюдать, как одна, наполовину вылинявшая, с темным, словно опаленным задом, в десятый раз ныряет под один и тот же сухой ольховый листок. Вы услышите мерную подземную "работу" крота и слабый хруст тонких корешков травы, которые он рвет, прокладывая новые ходы; рыжая полевка покажет свои уловки при выходе на вечернюю кормежку.
Вот шевельнулся и зашуршал листок, потом затих, снова шевельнулся через минуту и угомонился надолго. Не думайте, что "невидимка" напугана и ушла - она просто сидит у скрытого входа и слушает, не шевельнулся ли кто в ответ на ее шорох, не выдал ли себя какой-нибудь нетерпеливый охотник.
Ободрившись, полевка показывается из-под листочка: вот высунулась мордочка, быстро сверкнули бусинки глаз, показалась рыжеватая спина, но вдруг мелькнул коротышка-хвост - полевка пропала. Проходит несколько минут - она снова показывается, стремительно перебегает около норки раз пять. Громко шуршит листьями; в тишине вечера кажется, что это скачет белка.
Полевка снова пропала, как будто надолго, но неожиданно легкий шорох выдает ее при выходе на небольшую лужайку. Зверек спокоен, умывается, подгрызает травинки, но вдруг, как и прежде, стремглав исчезает в норе.
Это повторяется несколько раз, пока наконец полевка уверенно и бесстрашно не приступит к своим обычным делам.
Не каждый хищник сумеет выдержать такое долгое испытание - голодный, он кинется, когда грызун еще начеку, и выдаст себя. В этом, видимо, приспособительное значение всего "лишнего шума" и "напрасной суеты" маленькой глупой полевки, перед выходом на кормежку как бы бросающей вызов своим бесчисленным врагам.
 | Ожиревший (осенний) серый суслик занимается своим туалетом.
Внешность типичного норника |
Далеко не все звери одинаково привязаны к своим норам. Есть виды, проводящие в них большую часть жизни и добывающие корм на расстоянии немногих десятков метров от насыпанного у входа холмика земли. Эти звери толсты, медлительны, их ноги коротки, они не способны к длительному и быстрому бегу. Таковы сурки, степные суслики и некоторые другие. Они неприхотливы в пище, быстро накапливают жир, рано впадают в спячку. Колониальный образ жизни облегчает этим зверькам защиту от нападений врагов: чем чаще расположены норы, тем безопаснее они себя чувствуют. Чтобы поддерживать связь с соседями, им нужны наблюдательные посты. Такие посты они всегда устраивают на возвышенных местах или на склонах с хорошим кругозором.
Сурки очень любят курганы, а суслики - сурчины (высокие бугорки у нор сурков).  | План охотничьих ходов крота в лесной почве на участке около 3 м2. Вскрыты только ходы, расположенные на глубине до 10 см. Точками обозначены места спусков в нижние этажи. |
Понятно, что этим зверькам трудно жить среди высокой растительности, и они предпочитают низкотравные степи. Один серый суслик, за которым я наблюдал, поселился на заросшем бурьяном кладбище; этому зверьку приходилось, для того чтобы осмотреться, каждый раз взбираться на нижнюю перекладину креста.
Выход на кормежку суслика или сурка резко отличается от описанного поведения рыжей полевки. Сначала в устье лаза появляется только голова. Зверек внимательно осматривается и прислушивается к свисту соседей. Если их голоса тревожны, он остается в норе и сам начинает давать сигналы опасности. Если вокруг все спокойно, зверек, осматриваясь, постепенно вылезает из норы; потом встает столбиком, снова внимательно обследует местность
и, только убедившись в полной безопасности, отбегает от сторожевого холмика и начинает кормиться.
Виды более прихотливые в выборе пищи вынуждены дальше уходить от норы. У таких зверьков быстрые ноги, хороший слух и обоняние. Таковы тушканчики - любители луковиц, нежной зелени, семян и насекомых; песчанки и  | Передняя лапа крота - лопата для подземной работы. |
степные мыши, поедающие плоды и семена; лесные мыши, меньше привязанные к норам, чем лесные полевки.
На поселениях полевок, пеструшек и водяных -крыс особенно много торных  | Крот выталкивает землю из норы При таком способе получается вулканообразная кучка - кротовина. |
дорожек и траншей; по ним легче перебегать от норы к зарослям кормовых растений и обратно. У многих видов грызунов обычны короткие упрощенные защитные норы, служащие на месте кормежки временным убежищем при нагрянувшей опасности. Защитные норы часто окружают несколькими рядами группу обитаемых, гнездовых нор. В таких временных норах иногда нет даже расширения хода, а тем более мягкой гнездовой подстилки, зато сюда нередко затаскиваются небольшие запасы корма и, позабытые, остаются надолго.
Уже у колониальных норников подземные убежища имеют очень сложное строение, но еще более запутаны, а иногда буквально бесконечны галереи, проложенные зверьками, всю свою жизнь проводящими под землей. Их норы - не только жилища, но и система путей, проложенных в поисках корма. Рыхлая, вырытая из хода земля выбрасывается наружу. Поэтому луг, заселенный кротами, или участок степи, занятый слепцом и цокором, пестреют множеством холмиков. Эти кучки и холмики нередко бывают единственными следами подземной работы зверьков. Часто ни входов в норы, ни отнорков, через которые была выброшена земля, не удается обнаружить. Все они туго забиты землей - обитатели подземелий как будто боятся, что к ним проберется луч солнца или свежая струя воздуха. Да и в самом деле боятся!
 | Голова гигантского слепца . Глаза отсутствуют, видны ушное отверстие, валик жестких волос и огромные резцы. |
Попробуйте нащупать лопатой неглубоко расположенный горизонтальный ход, направление которого отмечено растянувшимися в длинный ряд кучками. Вскройте его в нескольких местах и проследите, что будет. Если крот, слепушонка или слепец находятся поблизости, то вы скоро увидите, как в сделанном вами отверстии появится земляная пробка. Кто-то снизу сильными ударами толкает землю в пробоины и, в несколько секунд закончив дело, скрывается, не показавшись на глаза.
Если это слепушонка, то опыт можно повторить бесконечное число раз, и терпение ваше иссякнет, прежде чем удастся увидеть ход непоправленным.
Кроты и слепцы выталкивают землю целой охапкой, действуя головой, как лопатой Из норы слепушонки нередко бьет маленький земляной фонтанчик - это зверек "работает" задними лапками, и притом с поразительной быстротой. Потому и кучки земли, выброшенные разными землероями, имеют различную форму: у слепца, крота и цокора она шапкообразная, иногда с небольшим круглым выступом посередине, у слепушонки - похожа на бархан, реже на миниатюрный вулкан.
Крот роет широкими, плоскими и когтистыми передними лапами, то повертываясь на бок, то почти ложась на спину. Цокор пускает в дело большие, прямые и острые когти передних ног. Слепушонка и слепец лапками только откидывают землю, разрушая твердую почву большими, выставленными вперед резцами. Таким образом, даже хорошо приспособленный к подземной жизни крот уступает грызунам в силе своего копательного вооружения. Он может рыться только в сравнительно мягкой влажной почве и нигде не проникает в сухие степи с их плотным и твердым грунтом.
Что касается землероек, то они-то как раз почти не роют земли, а копошатся больше среди мертвой лесной подстилки, "минируя" слои опавшего листа узенькими ходами, иногда сплошь "перепахивая" большие участки в сыроватых долинах.
Подземные галереи идут на разном расстоянии от поверхности почвы, у грызунов, питающихся корнями и луковицами | Передняя лапа цокора с длинными когтями, облегчающими "работу" в твердой стенной почве |
(слепушонок, слепцов, цокоров, слепых мышей), они чаще всего расположены на глубине 10-12 см; у крота, если он роется в плотном грунте, - на той же глубине. В рыхлой почве леса, отыскивая насекомых и червей, крот просто приподнимает над собой тонкий слой земли, прелый лист и травяную ветошь.
От верхнего яруса галерей отдельные соединительные лазы ведут к более глубокой веренице ходов. Там, где-нибудь в спокойном уголке, помещается гнездовая камера (у грызуна также и кладовая), нередко окруженная особой системой круговых коридоров. Гнезда, как и у норников, устроены просто-обычно это мягкая подстилка, прикрывающая только дно пещерообразного расширения норы. Реже от "постельки" поднимаются кверху мягкие стенки. Иногда они смыкаются в куполообразную крышу. Тогда получается типичное шарообразное гнездо с округленной внутренней полостью и небольшим боковым входом. Можно проследить полный ряд переходов от такого подземного, тонкостенного и рыхлого гнезда норников к надземному, толстостенному, плотному и большему по размерам.
Особенно теплы и прочны зимние гнезда, которые устраивают многие виды полевок под снеговой толщей. Сверху они покрыты плотной массой сухих листьев, травы и стеблей. Чем ближе к внутренней полости, тем более нежным и мягким становится гнездо. Некоторые гнезда иногда целиком состоят из пушистых летучек; после таяния снега, растрепанные ветром, они похожи на подушки. От зимнего гнезда под снегом и в самом снегу радиусами тянутся ходы к кормовым участкам. Некоторые галереи забиты землей, выкинутой из норы, другие - мелко изгрызенным мхом и травой, накопившимися при прокладке зимних дорожек. Весной, после таяния снега, по расположению сети ходов, поеденным растениям и строению гнезда можно восстановить картину подснежной жизни грызунов.Смена обитателей нор, дупел и гнезд Еще мальчонком я натолкнулся как-то на барсучью нору в овраге, на склоне к болотистой долине, среди полей. Густой орешник, рябина и жимолость со всех сторон окружали овражек. Шиповник и длиннейшие плети хмеля опутывали промежутки среди кустов, делали этот уголок тенистым, тихим и почти непролазным. Кругом зеленели озимые. Далеко в стороне проходила единственная дорога.
Дикие яблони были осыпаны розово-белым снегом цветов, над ними гудели мохнатые мухи и пчелы. В колючих ветвях протяжно ворковала горлинка. Я был в то время "бездомным", потому что кто-то сжег мой шалаш у лесного ручья.
Овражек с зарослями стал моим новым пристанищем, и даже через много лет после того, как исчезли следы построенного мной шалаша, я заходил сюда проведать барсучью нору.
За десяток с лишком лет нора пустовала всего лишь год (в тот год рубили орешник, и заросли не успели восстановиться). Трехцветные барсучьи волосы, широколапые когтистые следы и бесчисленные ямки по всему долу - следы поисков земляных червей и осиных гнезд - исчезли к осени того же года. Мне думалось, что барсук ушел искать другие, более "людные" барсучьи места или залег дремать и больше не проснулся, но ранней весной я нашел его труп в болотце несколько ниже оврага - барсук погиб не в норе.
Позднее куропаточьи крылья, куриные перья и несколько мелких следов лапок лисят доказали, что в норе живет целый выводок. Чаща кустов и крутизна овражка делали нору неудобной для наблюдений за жизнью семейства, но, видимо, все шло благополучно, так как по первым порошам лисьи следы на ближайших полях были многочисленнее, чем обычно. Несколько раз за зиму сюда наведывались лисицы, проникая в нору через глубокий сугроб. К февралю их перебили охотники, и нора опустела.
Летом я уезжал, а вернувшись осенью, нашел нору занятой многосемейным хорьком. Из глубины барсучьего жилища зверек прорыл дополнительные узкие ходы, по кратчайшему направлению соединявшие подземелье с поверхностью почвы. Осенью я поймал здесь трех хорьков этого выводка.
В дальнейшем постояльцы норы сменялись так же часто. Однажды большая бездомная собака сочла нору достаточно удобной, чтобы принести в ней щенят; потом снова появился барсук, его сменил горностай. Белый одичавший кот прожил в норе целое лето; несмотря на свою заметную окраску, он успел сильно сократить птичье население окрестностей, прежде чем был застрелен. Это было жирное и очень осторожное животное. Кота сменила лисипа, потом, помнится, снова барсук. Думаю, что и сейчас нора не пустует, если ее не разрыли ребята.
Даже в этом месте, поблизости от большого города Горького, было столько желающих завладеть норой и овражком!
Надо думать, что смена постояльцев не всегда происходила без борьбы. Ведь хорек и горностай - постоянные враги; мне известен случай, когда хорек загрыз горностая, попавшегося в капкан.
0 враждебных действиях лисицы по отношению к барсуку существует немало рассказов. Однако в очень обширных норах эти зверьки иногда как-то умеют ужиться по соседству и даже благополучно вырастить свое потомство.
В лесном массиве Тульские засеки было отмечено, что старый барсук уничтожил целый выводок лисят. Лисицы заняли временную барсучью нору, когда отшельник еще спал в глубокой зимовочной норе. Весной, переселившись в свою летнюю квартиру, он нашел там маленьких лисят, задушил их и сложил в кучку в стороне от норы.
Борьба за удобное жилье происходит очень часто, только проследить ее нелегко, и случаи, подобные описанному, проходят никем не отмеченными. Некоторые чекканы устраивают гнезда в пустующих норках сусликов и песчанок. Нужно видеть, с какой яростью отгоняют эти птички грызунов от захваченных нор. Дятлы отстаивают свои дупла от посягательств летяги, стрижи - от летучих мышей и т. п.
Из осмотра мусора, лежащего в дуплах, выдолбленных дятлом, становится ясно, что после строителей, вскоре забрасывающих использованное жилье, сменяется целый ряд постояльцев. Лазоревка и гаичка оставляют нежные скорлупки яичек и мягкую гнездовую подстилку из шерсти и перьев. Поползни замазывают глиной края входного отверстия, чтобы сделать его более узким.
По временам в дуплах скрываются летучие мыши, садовые сони; воробьиный сычик прячет про запас кучки землероек и полевок, осы заполняют всю полость дупла сотами и серой бумагой своих гнезд (Имеются наблюдения, что в искусственных дуплянках осы нередко одерживают верх над мелкими птицами и убивают их уколами ядовитого жала.).
В кротовых ходах селятся ласки и многие грызуны, норы сурков занимают корсаки, степные коты, утки-пеганки, здесь же в минуту опасности скрываются зайцы. В норах дикобраза поселяются шакалы и камышовые коты. На городках сусликов нередко выкапывают норы степные волки. Поэтому не редкость найти на бутане - бугорке перед норой сурка - череп и кости лисицы, хорька, перевязки. Значит, новый владелец, расчищая гнездовую камеру, выкинул наружу остатки прежних жильцов.
Даже совершенно засыпанная нора может еще пригодиться. Грунт, заполняющий ее, всегда значительно мягче окружающего, и зверь, заново делающий нору, натолкнувшись на старый ход, начинает рыть в этом направлении - так ему легче работать. Роясь, он может выбросить на поверхность кости прежних владельцев норы. Нередко кости принадлежат виду, теперь уже не встречающемуся в этой местности. Собирая кости на сурчинах и сусликовинах, можно получить ценные сведения о недавнем прошлом животного мира изучаемой местности.
Без крайней нужды норы лисиц, песцов, барсуков, бобров и сурков не следует раскапывать - ими пользуются многие животные, ищущие пристанища. Каждая нора представляет собой определенную ценность с точки зрения охотничьего хозяйства: в ней из года в год размножаются промысловые животные. Не будет норы - опустеют угодья. Удобных мест, где можно выкопать большую нору, не затопляемую грунтовыми и поверхностными водами, не так уж много. Поэтому звери так привязаны к облюбованным, надежным убежищам.
Зная такие норы и устроив удобное место для засады, можно подолгу наблюдать жизнь их обитателей. Следует только при выборе места засады считаться с направлением ветра, иначе долетающий запах может напугать зверей, и они не выйдут до наступления темноты. Наблюдая за животными, не подозревающими о близости человека, можно увидеть много интересного. Удается узнать, как относятся друг к другу отдельные особи одного вида, и выяснить взаимоотношения разных видов. Значение роющей деятельности млекопитающих Миллионы зверьков изо дня в день роются в поверхностных слоях почвы, прокладывают длинные ходы в глубину подпочвы, перебрасывают и измельчают огромные массы земли. Гигантский слепец в летнее время ежедневно выбрасывает на поверхность две-три кучки земли с площадью основания до 0, 5 м2 у каждой. Небольшая семья мелких грызунов - слепушонок - покрывает за лето кучками более 25 м2 поверхности земли (по моим подсчетам в Монголии). В западной части Прикаспийской низменности суслики выбрасывают около 30000 м3 земли на каждом квадратном километре. Слившиеся курганчики нор сурков иногда достигают 20 м в длину и 10 м в ширину. Высота их до 1, 5 м. У каждой семейной норы возвышается несколько сурчин, а сурков в нетронутых степях еще множество. В Монголии ежегодно убивают до двух миллионов сурков, а из нашего Союза вывозили по нескольку сот тысяч шкурок в каждый промысловый сезон.
В степях при массовом размножении полевок насчитывали до 20000-30000 норок на гектар. Уцелевшая трава только мелкими пятнами виднеется среди выброшенных кучек земли. В лесной полосе кроты и полевки, на болотистых берегах ондатры и водяные крысы, в тундрах лемминги, на альпийских лугах Кавказа прометеевы мыши, на Тянь-Шане сурки и стадные полевки проделывают большую "работу" землекопов.
Прокладывая ходы, зверьки повреждают земляные дамбы, плотины и железнодорожные насыпи. Выброшенные зверьками кучки земли портят дороги, сенокосные луга, огороды и утоптанные тока для молотьбы. "Кротовая кучка арбу опрокинуть может", - говорит кабардинская пословица. Иной раз вода, устремляясь по прорытым зверьками ходам, сильно портит оросительные каналы (арыки), размывает берега и овраги. Местами в степях и пустынях через участки, занятые полевками и песчанками, невозможно проехать верхом - на каждом шагу лошадь проваливается; и не только рысью, даже шагом нужно двигаться с большой осторожностью.
Было бы, однако, неправильным считать роющую деятельность зверей всюду вредной. В лесных местах и кустарниках кроты и землеройки приносят пользу: разрыхляя мертвую подстилку и землю, они облегчают впитывание и более равномерное распределение дождевой и снеготалой воды; перемещая в глубину гниющие остатки растений, - содействуют образованию плодородного, гумусового слоя почвы.
На участках, перерытых кротами и землеройками, в лесу нередко появляется целая щетка всходов ели, сосны, граба и других древесных пород. В черноземной степи, поднимая из глубины засоленный грунт подпочвы, суслики ухудшают пастбищные и сенокосные угодья, и наоборот - на солонцах полупустынь их роющая деятельность нередко ведет к рассолонению холмиков - сусликовин. Растительный покров в таких местах становится пятнистым: на сусликовинах растут злаки - типчак и ковыль, а между холмиками - черная полынь и прутняк. |
